Чему научил мир банковский кризис на Кипре

Ничего так сильно не раздражало налогоплательщиков в последние годы, как спасение банков. Размер помощи колоссален: в период с 2008 г. по 2012 г. “тонущим” финансовым организациям было выделено 592 млрд евро ($800 млрд) государственных денег. Возможно, поэтому использование правительственной помощи в качестве последнего, а не первого шага было воспринято с энтузиазмом.

С 2016 г. потери от коллапса банков в Европе должны будут ложиться на плечи кредиторов банков, пишет британский журнал The Economist.

Кипр уже попробовал на себе в течение года новую формулу “спасения”. Результаты не вдохновляют. Экономика острова в этом году сократиться на 5% (после такого же сокращения в 2013 г.), а уровень безработицы вырастет до 17%. Опыт Кипра должен послужить предупреждением против резкого отказа от финансовой помощи в Европе и других регионах мира, а также объяснением, почему банки раньше спасали.

Банковский кризис в Кипре можно считать одним из самых тяжелых в Европе. Неуклюжий подход к решению проблемы год назад был наихудшим в истории МВФ, провальными оказались и усилия министров финансов еврозоны. Сначала планировали рейд на застрахованные депозиты, потом их оставили в покое и основной жертвой выбрали незастрахованных вкладчиков. Это решение было принято легко, так как среди них были главным образом россияне. Однако обязать кредиторов взять на себя потери, а также рекапитализацию крупнейшего банка страны (который также поглотил второй крупнейший банк) оказалось не очень удачным решением.

Появившийся банк, который сегодня доминирует на Кипре, приносит больше вреда. Хотя его показатель обеспеченности собственными средствами выглядит неплохо, платежи задерживаются по половине кредитов. Имея ситуацию, когда кипрская экономика сокращается, а рынок недвижимости все еще переоценен, большая часть кредитов окажется невозвратной. При этом объем займов вновь на половину больше, чем размер депозитов. Все это делает банк зависимым от экстренного финансирования со стороны Центробанка и не готовым для выдачи необходимых для выздоровления экономики кредитов.

Три главных вывода можно сделать из кипрской саги

Первый вывод: важно иметь поддерживаемый государством “плохой банк”, в котором размещаются плохие кредиты реструктуризированных банков. В этом случае с баланса банков будет снят груз плохих кредитов, с большой скидкой к их цене, когда они пролонгированы, что позволит банкам предоставлять кредиты под новые проекты. В связи с тем, что компании по управлению активами могут функционировать гораздо дольше, чем обычные банки, они могут избежать ликвидационной распродажи. NAMA, ирландская версия подобной компании, первоначально сконцентрировала внимание на продаже активов в Великобритании, где недвижимость восстанавливается намного быстрее, чем в Ирландии.

Второй вывод: перенос ответственности на незастрахованные депозиты, возможно, поможет сохранить деньги налогоплательщиков, но на Кипре это разрушило веру людей в банки. Крупные вкладчики в других странах будут теперь более осторожными и будут мгновенно снимать свои деньги при первой угрозе. Если вовлекать держателей депозитов в процесс оказания экстренной финансовой помощи, то нужно нацеливаться на длинные кредиты, которые невозможно снять, и инвесторов, которые могут повлиять на банкротство банка. Поэтому очень важно, чтобы регуляторы поддерживали такую реструктуризацию, как зависимые конвертируемые облигации (contingent convertible bond).

Третий вывод: попытки установить жесткие правила, скорее всего, наткнутся на крепкую банковскую стену. Политики в Америке, а также Европе, принимают законы, которые уменьшают ответственность общества и предотвращают рискованное поведение банков. Но банковские кризисы отличаются друг от друга: некоторые угрожают всей финансовой системе, а другие легко контролируются. Поэтому следует быть более гибким и готовым к самым неожиданным обстоятельствам.

Сложность Кипра в том, что остров переживает рецессию, а его главный банк находится в тяжелом состоянии – все это должно быть предупреждением против жестких решений, которые больше пуританские, чем прагматичные.