Атомная бомба зависла над французской экономикой

«Противостояние Брюсселя и Парижа может закончиться атомным взрывом». В таких выражениях Le Figaro, пожалуй, одно из самых влиятельных изданий во Франции, охарактеризовало грядущий и практически неизбежный отказ Еврокомиссии принять бюджет Франсуа Олланда на 2015 год на заседании 29 октября. Именно в этот день Комиссия должна вынести решение по французском бюджету, который предполагает двухлетнюю отсрочку по обязательной программе ЕС, нацеленной на сокращение дефицита до 3% от валового внутреннего продукта. Канцлер Германии Ангела Меркель уже ясно дала понять, что не потерпит никаких поблажек в отношении новых бюджетных правил Европейского Союза. Между тем, Олланд уже неоднократно заявлял том, что Франция не намерена выполнять новые требования Брюсселя по сокращению бюджета. Полномасштабная и практически неизбежная война между Паржем и Берлином/Брюсселем повлечет за собой тяжелые и разрушительные последствия для европейской экономики и финансовых рынков. Но если присмотреться повнимательнее, станет ясно, что эта битва за бюджет ничуть не опасней мнимой фискальной войны Вашингтона в прошлом году. Чтобы уяснить, что же на самом деле происходит, нужно понять мотивы Меркель, Олланда и нового президента Еврокомиссии Жана-Клода Юнкера. Все трое преследуют одну цель: сохранить евро, а не взорвать его при помощи аллегоричной атомной бомбы.

Но на пути к этой сверхцели есть ряд сложных препятствий. Меркель нужно доказать немцам, что Евросоюз действительно, без шуток, ужесточил бюджетные правила. Юнкеру нужно продемонстрировать обществу, что при нем Еврокомиссия (он вступает в должность 1 ноября) будет решительнее и тверже требовать исполнения правил, чем при его предшественнике. И все же, и Брюсселю и Берлину при этом нужно как-то не унизить Олланда. Есть ли способ примирить эти взаимоисключающие цели? Ответ, как всегда, кроется в бюрократических фокусах – а Европа в них знатно преуспела – и в невероятной сложности европейских бюджетных процедур. Жонглируя новыми фискальными правилами, которые были введены в период кризиса, чиновники в Париже, Берлине и Брюсселе сумеют найти решение для французской бюджетной проблемы. Оно будет основано на трех факторах: политике, экономике и бюрократической волоките.

Начнем с политики. Суть в том, что бюджетные правила, хоть и были ратифицированы национальными правительствами во главе с Германией, но контроль за их выполнением лежит на плечах Европейской Комиссии. Правительства, в частности, немецкое, не имеет права напрямую вмешиваться и оценивать состояние национальных бюджетов. Этим занимаются комиссары по экономическим и монетарным вопросам, сейчас эту должность занимает Юрки Катайнен из Финляндии, однако 1 ноября на его место придет бывший министр финансов Франции Пьер Московиси. Чтобы успокоить подозрительных немцев, которые уже заранее обвиняют Московиси в «фаворитизме» по отношению к французскому бюджету (им самим же и написанному), Юнкер придумал новую процедуру, в рамках которой оценки Московиси должны быть подтверждены еще одним комиссаром, Владисом Домбровски из Латвии, прославленным и хорошо известным фискальным ястребом.

Но Домбровский после его назначения на должность несколько смягчился (весьма кстати), и даже заявил в Европейском парламенте о том, что «процесс фискальных корректировок находится на свой завершающей стадии». Таким образом, Юнкер, судя по всему, показал всем ловкий фокус. Назначив предположительно настроенного комиссара из Северной Европы надзирателем для Московиси, он успокоил немецкую общественность, но, в то же время, этот «злой коп», судя по всему, заранее перепрограмирован на проявление терпимости и снисхождения. Кроме того, сроки оценки бюджета таковы, что Московиси не придется напрямую самостоятельно заниматься этим – первая стадия процесса должна завершиться к 29 октября, за два дня до его вступления в должность. Таким образом, уже созданы удобные политические условия для проявления гибкости по отношению к французскому бюджету. Но как они укладываются в фискальные правила Евросоюза?

Тут на авансцену выходит экономика. Комиссия не примет бюджет, потому что он не предусматривает выполнение установленных правил в 2015 году, и в этом нет никаких сомнений. Все протрубят об «отказе принять бюджет», и немцы успокоятся.

Однако требуемые изменения могут оказаться вполне скромными и приемлемыми для Франции, потому что оценка Комиссии подразумевает не только макроэкономический анализ «сверху вниз», но и оценку фискальных «усилий», предпринятых страной. По этим правилам Комиссия может отсрочить достижение 3%-ного целевого уровня (а именно этого хочет Франция), при условии, что страна приложила достаточно усилий для реализации структурных и фискальных реформ. Более того, Комиссия даже может счесть структурные реформы Франции недостаточным – на радость немцам. Но при этом потребовать принятия дополнительных мер в долгосрочной перспективе, и не настаивать на немедленном сокращении бюджета, неприемлемом для Олланда.

Помимо экономической и фискальной гибкости есть еще и бюрократические процедуры – это третья линия защиты для Франции. Новые фискальные правила требуют подачи национальных бюджетов до 15 октября и дают Комиссии две недели для первичной оценки – то есть до 29 октября. Затем у французского правительства будет три недели на пересмотр и внесение изменений, при этом Олланд ясно дал понять, что не сможет предоставить французскому парламенту на утверждение новый бюджет в такие сжатые сроки.

Так что же, война между Парижем и Брюсселем? Вовсе нет. Неспособность (или нежелание) Олланда укладываться в отведенные сроки, приведет не к открытому противостоянию, а к новым переговорам и оценкам, которые затянутся еще на полгода – так называемый европейский бюджетный семестр, предусмотренный новыми правилами. И только по завершении этого процесса, в апреле 2015 года, комиссия опубликует новые прогнозы по дефицитам и обнародует свои выводы, основываясь а том, какие меры предприняла (или не предприняла) Франция. И только после этого будет приниматься решение о введении более строгих бюджетных требований. К тому времени французская экономика стабилизируется, и сокращения уже не потребуются, или скатится в рецессию, и тогда реализовать их будет невозможно.

Анатоль Калецкий, Reuters