Мир ждет распродажа активов на $9 трлн?

Представьте, что вы в долгах и вам не удается сократить расходы, но в то же время у вас большой портфель ценных бумаг и неиспользуемая недвижимость – как раз то, что имеет сегодня большинство западных правительств. Не задумаетесь ли вы в этой ситуации о продаже некоторых из своих активов?

Политики начинают приватизацию в различное время и по различным причинам. В Великобритании в 1980-х гг. Маргарет Тэтчер пошла на этот шаг, чтобы ограничить власть профсоюзов. Восточноевропейские страны чуть позже решились на распродажу для уничтожения командно-административной экономики. Имея государственную задолженность на самом высоком уровне для мирного времени, развитым экономикам, безусловно, пришло время задуматься о распродаже, пишет британский журнал The Economist.

Налогоплательщики могут полагать, что лучшая часть “фамильного серебра” уже продана, но в реальности это не так, в наличии все еще очень много дорогих активов. Общая стоимость компаний в государственной собственности в странах ОЭСР, по оценке экспертов, составляет $2 трлн, к этому следует добавить еще $2 трлн за государственную долю в частном бизнесе. Однако истинное богатство заключается в нефинансовых активах, а это здания, земля и природные ресурсы, что, по мнению МВФ, может стоить триллионы долларов.

Некоторые из этих активов невозможно или не следует продавать. Сколько стоит Лувр, Пантеон или Йеллоустонский национальный парк? Не очень ясная государственная бухгалтерия затрудняет процесс определения доли бесценных объектов в общем объеме государственной собственности. Но можно не сомневаться, что, даже исключив все исторически ценные активы, список для продажи госсобственности будет довольно длинный.

Американское федеральное правительство владеет почти 1 млн зданий (из которых, согласно аудиторской проверки 2011 г., 45 тыс. не нужны или используются минимально) и пятой частью всех земельных территорий страны, в недрах которой обширные запасы нефти, газа и других полезных ископаемых (сланцевая революция в США происходит главным образом на земле частных собственников).

Греческое правительство имеет 80 тыс. зданий и земельных территорий, которые не представляют никакой культурной ценности. Аналитики PwC подсчитали, что государственная собственность Швеции стоит от $100 млрд до $120 млрд. Если это характерно для всех стран ОЭСР, то западные правительства сидят на земле и зданиях с общей рыночной стоимостью $9 трлн (или эквивалент пятой части общего ВВП этих стран).

Однако правительства пока не спешат воспользоваться этим способом пополнения казны. Одна из причин – приватизация, как правило, вызывает резкую оппозицию в обществе. Так, например, попытка Рональда Рейгана продать огромные куски земли на западе США провалилась из-за мощного сопротивления “зеленых” активистов и местных фермеров, которые не хотели терять бесплатные пастбища для своего скота.

В последние годы большая часть транзакций происходила в развивающихся экономиках. И хотя имеются единичные случаи и в Европе – как, например, продажа британским правительством национальной почты Royal Mail в 2013 г., – в целом европейские страны не стремятся продать государственную собственность. Италия, госдолг который превышает 132% от ВВП, имеет небольшую программу приватизации, хотя доля итальянского правительства в частных корпорациях оценивается в $225 млрд, а стоимость всех нефинансовых активов достигает $1,6 трлн.

Между тем приватизация не является панацеей для расточительных правительств. Продажа активов дает лишь кратковременную передышку для любящих тратить чиновников (хотя после продажи бывшие государственные активы – от портов до компаний – лучше управляются и приносят больше прибыли частным собственникам). Следует также сравнивать полученные от продажи деньги и потерю возможной прибыли: богатая нефтью Норвегия получает четверть своих доходов через государственные нефтяные компании.

Правительства должны также сделать выводы из ошибок, совершенных во время предыдущих приватизаций. Без жесткого регулирования продажа госимущества обогащает инсайдеров и ведет к отрицательному результату. Подобное произошло в Великобритании (с железной дорогой и предприятиями коммунального хозяйства) и в развивающихся экономиках (телеком, банки и другое). Тем не менее для правительства, которое хочет сбалансировать расходы и доходы, приватизация – полезный инструмент. Она позволяет государству сократить расходы и улучшить свой кредитный рейтинг. Кроме того, она делает экономику более эффективной и конкурентоспособной.

Тэтчер и Рейган использовали приватизацию как инструмент для трансформации коммунальных служб, транспорта и телекоммуникационного сервиса. Их последователи в XXI веке должны сделать то же самое со зданиями, землей и природными ресурсами.